Обзоры законодательства
Обзор практики по банкротству за период с 01.07.2019 по 30.09.2019
- Автор: Павел Кисловский
- Услуга: Банкротство
- Дата: 22.10.2019
В прошедший период за Июль-Сентябрь 2019 были рассмотрены ситуации банкротства, по которым ВС пояснил, что:
Верховный суд РФ в определении от 11.07.2019 № 305-ЭС19-19945(8) установил, что при оспаривании сделки по переводу долга судом должна быть дана оценка всех совершенных сделок, связанных с переводом долга. Оспаривание одной из взаимосвязанных сделок (даже при наличии условий для признания ее недействительной) может не приводить к полноценному восстановлению положения, существовавшего до совершения всех сделок. Такой способ защиты может необоснованно приводить к взысканию одной задолженности с двух лиц.
Фабула дела:
Между банком и физ. Лицом 1 был заключен кредитный договор А. За день до обозначенного срока возврата кредита по договору А между банком и физ. Лицом 2 (председателем совета директоров банка) был заключен кредитный договор Б на сумму аналогичную сумме по кредитному договору А с назначением «Погашение ссудной задолженности третьих лиц». На следующий день физ. Лицо 2 перевело на счет физ. Лица 1, денежную сумму необходимую для закрытия кредита по договору А, которые банк впоследствии списал. Через пару недель после данной операции у банка отозвали лицензию. Полагая, что операция по списанию средств в целях погашения кредита совершена с предпочтением, управляющий обратился в суд с заявлением о признании недействительной банковской операции по погашению кредитной задолженности физ. Лица 1 перед банком.
Позиция судов:
В рамках отдельного судебного дела суд взыскал с Лица 2 сумму задолженности по кредитному договору Б.
В рамках оспаривания операции по погашению задолженности в преддверии банкротства, суды первой и апелляционной инстанций отказали в заявлении, мотивировав позицию, что операции не привели к уменьшению конкурсной массы банка и преимущественному удовлетворению требования отдельного кредитора.
Суд кассационной инстанции отменил судебные акты предыдущих инстанций и признал сделку по погашению задолженности недействительной, поскольку пришел к выводу, что на момент списания задолженности существовала картотека неисполненных обязательств.
Позиция ВС РФ:
Совокупность обстоятельств по делу свидетельствует, что в результате ряда операций фактически был произведен перевод долга с согласия кредитора.
Суды ошибочно дали квалификацию операций по списанию средств со счета физ. лица 1 обособленно от иных сделок, опосредовавших перевод долга на физ. лицо 2. Оценка судами только последней сделки из всей цепочки, привело к тому, что по результатам судебных разбирательств задолженность фактически взыскана с двух лиц, при этом конкурсный управляющий не приводил доводов о том, что физ. лицо 2, желал вступить в обязательство без выбытия физ. лица 1,либо выдать за последнего поручительство.
Верховный суд отменил решения нижестоящих судов и направил дело на новое рассмотрение
Верховный суд в определении от 11.07.2019 № 305-ЭС19-4021 отметил, что если сделки совершены должником и заинтересованным лицом и привели к наращиванию кредиторской задолженности, у суда должны возникнуть обоснованные сомнения в целесообразности таких сделок. В этом случае суд должен исследовать реальность намерения сторон исполнить свои обязательства по сделкам.
Фабула дела:
Заимодавец, заемщик и поручитель входили в одну группу компаний. В рамках банкротства поручителя кредитор обратился с заявлением о признании недействительной договора поручительства между должником (поручителем) и заимодавцем, заключенного в течение года до возбуждения дела о банкротстве. Заявитель полагал, что сделка позволила создать искусственную задолженность и носила формальный характер.
Позиция судов:
Суды трех инстанций отказали признать сделку недействительной, поскольку она являлась безвозмездной и не уменьшила конкурсную массу, на момент совершения сделки признаков неплатежеспособности не имелось, а принятие на себя поручительство за заинтересованное по отношению к поручителю лицо является обычной практикой в коммерческих отношениях.
Позиция ВС РФ:
Суды не исследовали экономическую целесообразность внутригрупповой сделки договора поручительства. Поскольку денежные потоки остаются под контролем группы лиц, то нет необходимости в использовании дополнительного механизма, позволяющего гарантировать возврат финансирования. Применение этого механизма позволяет создать подконтрольную экономическую задолженность. Бремя доказывания обратного, т.е. наличия разумных экономических мотивов возлагается на заинтересованных лиц. Суды не учли, что, если подозрительная сделка была совершена в течение одного года до принятия заявления о признании должника банкротом, сама по себе недоказанность признаков несостоятельности (как одной из составляющих презумпции цели причинения вреда при оспаривании сделки по основанию пункта 2 статьи 61.2. Закона о банкротстве) не исключает возможность квалификации такой сделки в качестве подозрительной.
Верховный суд отменил решения предыдущих инстанций и направил дело на новое рассмотрение
Верховный суд в определении от 01.08.2019 № 307-ЭС19-2994 установил, что в рамках дела о банкротстве правом на обжалование судебного акта, на котором основано поданное заявление о банкротстве, возникает у кредитора с момента принятия его требования к рассмотрению судом.
Фабула дела:
Арбитражный судом был вынесен судебный приказ, о взыскании с завода в пользу общества задолженности. На основании данного приказа общество обратилось в Арбитражный суд с заявлением о банкротстве. Затем в суд также обратился банк с заявлением, о банкротстве которое было принято, как заявление о вступлении в дело. Банк обратился с кассационной жалобой на выданный обществу судебный приказ.
Позиция судов:
Суд кассационной инстанции возвратил жалобу заявителю, аргументировав это тем, что обжалуемый судебный приказ не связан непосредственно с правами и обязанностями банка, а также в связи с тем, что на дату рассмотрения вопроса о принятии кассационной жалобы к производству банк не был включен в реестр требований кредиторов.
Позиция ВС РФ:
Возврат жалобы кредитора, чье заявление о вступлении в дело принято судом к рассмотрению в рамках дела о банкротстве должника, на основании того, что требование такого кредитора не включено в реестр, фактически исключает возможность конкуренции нескольких заявителей по делу о банкротстве между собой, блокирует право последующего заявителя реально возражать против обоснованности заявления первого кредитора о банкротстве должника. Оснований полагать, что лица. Заявления которых рассматриваются арбитражным судом по пункту 8 статьи 42 Закона о банкротстве в качестве заявлений о вступлении в дело о банкротстве, имеют меньше прав по обжалованию судебных актов по правилам пункта 24 постановления № 35, чем кредиторы, заявившиеся о включении в реестр требований кредиторов после возбуждения дела о банкротстве, не имеется.
Верховный суд отменил решения предыдущих инстанций и направил дело на новое рассмотрение
Ссылка на дело: (http://vsrf.ru/stor_pdf_ec.php?id=1793618)
Верховный суд в определении от 15.08.2019 № 305-ЭС18-19688 признал необоснованным отказ во включении в реестр кредиторов требования в сумме задатка, вытекающего из предварительного договора, на том основании, что кредитор не мог иметь средств для внесения оплаты в полном объеме по договору купли-продажи. Судам надлежит исследовать вопрос возможности внесения именно суммы задатка, а не всей суммы по договору.
Фабула дела:
Стороны заключили предварительный договор купли-продажи жилого дома с земельным участком со стоимостью 5,6 млн. долларов США. Покупатель в соответствии с условиями предварительного договора внес обеспечительный платеж в размере 100 тыс. долларов США, что подтверждается распиской. Основной договор заключен не был.
В отношении продавца позднее была введена процедура банкротства. Покупатель обратился в суд с заявлением о включении в реестр требований кредиторов в размере двойной суммы задатка по договору.
Позиция судов:
Суды трех инстанций отказались удовлетворить требование о включении в реестр ввиду недоказанности реальности внесения платежа по предварительному договору. Свою позицию суд обосновывали тем, что у Покупателя не было финансовой возможности внести необходимую сумму по основному договору (5,6 млн. долларов США), поскольку за предыдущие годы совокупный доход Покупателя составил 21 млн. рублей, что значительно меньше стоимости объекта по договору.
Позиция ВС РФ:
Сделав вывод об отсутствии у заявителя источника средств для оплаты договора купли-продажи в целом, суды фактически подменили предмет доказывания по спору, обязав кредитора доказывать наличие у него всей суммы для заключения основного договора (5,6 млн. долларов США) вместо размера первоначального взноса (100 тыс. долларов США). Возложение на кредитора, внесшего предоплату, обязанности по доказыванию «будущих» фактов (где бы он взял необходимые суммы, если бы основной договор был заключен) является неправомерным. Подлежащим выяснению обстоятельством являлся факт передачи или непередачи должнику именно первоначального платежа.
Верховный суд отменил решения предыдущих инстанций и направил дело на новое рассмотрение
Верховный суд в определении от 23.08.2019 № 304-ЭС15-2412(19) дал разъяснение согласно которому суду, при оспаривании подозрительных сделок, также необходимо исследовать реальные отношения должника с контрагентом. Несущественное отклонение стоимостных параметров сделки от аналогичных сделок само по себе еще не означает, что сделка причинила конкурсной массе вред.
Фабула дела:
17.01.2013. между банком и физ. лицом (сотрудницей банка) был заключен кредитный договор на срок до 2038 года с ставкой 11%. 09.12.2013 стороны подписали дополнительное соглашение к кредитному договору, по которым возврат кредита увеличился до 2043 года, а процентная ставка снижена до 7%. 09.01.2014 у банка была отозвана лицензия. Управляющий обратился с заявлением об оспаривании дополнительного соглашения.
Позиция судов:
Удовлетворяя заявление управляющего, суды трех инстанций исходили из того, что оспариваемой сделкой был причинен вред кредиторам должника, поскольку в результате ее заключения условия кредитного договора в существенно худшую для должника сторону стали отличаться от условий данного договора в первоначальной редакции, а также от иных кредитных соглашений, заключившихся с работниками банка, от стандартных условий аналогичных сделок на рынке кредитования для потребительских целей.
Позиция ВС РФ: ключевой целью при оспаривании подозрительных сделок является ликвидация последствий вреда, причиненного кредиторам должника после вывода активов последнего. Соответственно для определения факта причинения вреда, судам надлежало соотнести поведение должника с предполагаемым поведением действующего в своем интересе и в своей выгоде добросовестного и разумного участника гражданского оборота. Помимо стоимостных величин при квалификации сделки во внимание должны приниматься и все обстоятельства ее совершения. Указывающие на возможность получения взаимной выгода сторонами, судами должен был исследовать контекст отношений с контрагентом и обоснованным спорам ВС РФ.
Верховный суд отменил решения предыдущих инстанций и направил дело на новое рассмотрение.
Ссылка на дело: (http://ras.arbitr.ru/Document/Pdf/a6385d50-3ec2-4956-9197-87931a346b4b/71fdd457-317d-4fbe-9ebc-54f968be7256/%D0%9027-472-2014__20190823.pdf?isAddStamp=True)
Верховный суд в определении от 26.08.2019 № 305-ЭС-11128 установил, что двухстороннее соглашение о прекращении обязательств в рамках договора факторинга может быть оспорено, только при условии, что данным соглашением было прекращено требование, которое реально могло быть истребовано должником и по сути являлось его активом.
При этом Статус профессионального участника рынка сам по себе не может рассматриваться как достаточное обоснование того, что сделка совершена с предпочтением.
Фабула дела:
Общество (фактор) и буровая компания (клиент) заключили договор финансирования под уступку денежных требований к дебиторам с лимитом финансирования (договор факторинга). Фактор обязался периодически предоставлять финансирование двумя частями: первая часть, после уступки требования, вторая часть – после получения фактором денежных средств от дебитора в размере разницы между суммой полученной фактором и суммой первой части финансирования. Договором предусмотрена обязанность клиента перечислять фактору денежные средства, полученные от дебиторов, в случае если последние произведут исполнение в пользу клиента, а не фактора. Дебиторы об уступках требований к ним не уведомлялись и производили расчеты напрямую с клиентом. В пользу фактора со счета клиента были перечислены денежные средства по договору факторинга. Стороны подписали соглашения о зачете взаимных требований, в которых установили, что не подлежат исполнению выплаты по второй части финансирования и обязательства клиента по перечислению средств, полученных от дебиторов в размере второй части финансирования. Управляющий счел, что ряд операций по списанию со счета клиента и соглашение о зачете являются сделками с предпочтением.
Позиция судов:
Суды удовлетворяя требования управляющего, пришли к выводу, что фактор как профессиональный участник не мог не знать о наличии признаков неплатежеспособности клиента, в части произведения текущих платежей рынка о нарушении очередности погашения, поскольку он имел доступ к его бухгалтерии.
Позиция ВС РФ:
1. Действительность соглашения о зачете
По специальным правилам статьи 61.3 Закона о банкротстве может быть оспорено двустороннее соглашение о прекращении обязательств договаривающихся сторон. Обязательным условием недействительности такого рода соглашения по признаку предпочтительности является то, что исполнение по названному в этом соглашении прекращенным требованию должника к другой стороне соглашения действительно причиталось должнику, то есть являлось его активом, подлежащим распределению между всеми кредиторами.
Стороны своими действиями констатировали отсутствие на стороне фактора обязательства по перечислению второй части финансирования ввиду непоступления ему денежных средств от дебиторов. В целях недопущения неосновательного обогащения фактора, действующего в этой части добросовестно, зафиксировали частичное отступление от договорного условия об обязанности клиента по перечислению фактору всех средств, полученных напрямую от дебиторов, – в размере второй части финансирования.
Поскольку фактически стороны не производили взаимные платежи по второй части финансирования, то на стороне клиента актива в виде требования к фактору по второй части финансирования не возникло.
2. Действительность платежей по договору факторинга
Кредиторы не могут претендовать на удовлетворение своих требований за счет всей совокупности платежей, внесенных фактору в погашение задолженности, поскольку если бы данная задолженность перед фактором периодически не погашалась в период подозрительности, невнесенные клиентом суммы не могли бы ему вновь предоставляться в качестве финансирования по условиям договора.
3. Текущие платежи
Статус профессионального участника рынка само по себе не может рассматриваться как достаточное обоснование того, что сделка совершена с предпочтением. В предмет доказывания относительно предпочтительности погашения текущего платежа должен входить анализ осведомленности кредитора о нарушении им очередности совершения текущих платежей и недостаточности конкурсной массы для удовлетворения текущих платежей.
Верховный суд отменил решения предыдущих инстанций, в части удовлетворения требования о признании недействительными соглашений о зачете взаимных требований отказал, в остальной части обособленный спор направил на новое рассмотрение.
Ссылка на дело: (http://ras.arbitr.ru/Document/Pdf/d97c9814-a40d-4466-9ce9-f2ce0e77fdb9/a32ba901-1429-408d-b7d5-0286dd832323/%D0%9040-125232-2013__20190826.pdf?isAddStamp=True)
Верховный суд в определении от 29.08.2019 № 305-ЭС-10075 установил, что в рамках договора подряда, действия сторон на установление сальдо взаимных требований (перерасчет общей суммы, причитающейся заказчику путем уменьшения цены договора на сумму убытков заказчика, вызванных просрочкой исполнения подрядчиком) не является зачетом и соответственно сделкой, которая может быть оспорена в качестве сделки с предпочтением.
Фабула дела:
Должник (подрядчик) и институт (заказчик) заключили договор подряда. За нарушение сроков сдачи работ предусмотрена ответственность подрядчика в виде уплаты пеней с правом заказчика уменьшить выплату по контракту на сумму пеней. Подрядчик выполнил работы с просрочкой. Заказчик по этому основанию в одностороннем порядке уменьшил на сумму пеней размер выплат подрядчику. Управляющий должника обратился в суд с заявлением о признании недействительной сделки по прекращению взаимных обязательств должника и института и применении последствий недействительности этой сделки.
Позиции судов:
Суд первой инстанции отказал в удовлетворении заявления управляющего в связи с выбором ненадлежащего способа защиты. Суд пришел к выводу, что действия заказчика, основанные на договорном условии о его праве при просрочке уменьшить сумму выплат по контракту на сумму неустойки не является сделкой, которую можно оспорить на основании ст. 61.3 Закона о банкротстве.
Суды апелляционной и кассационной инстанций не поддержали выводы суда первой инстанции и удовлетворили требования управляющего обосновав это тем, что сделка совершена менее чем за месяц до возбуждения дела о банкротстве и повлекла предпочтительное удовлетворение требований заказчика о выплате ему пеней по отношению к другим требованиям кредиторов.
Позиция ВС РФ:
Общество и институт согласовали срок выполнения работ и их цену. При этом обычно при установлении подрядных отношений стороны исходят из того, что потребность заказчика в наиболее быстром выполнении работ повышает цену этих работ. Таким образом, при вступлении в договор общество не имело разумных ожиданий относительно того, что цена сделки осталась бы неизменной и в том случае, если бы институт устроил более продолжительный срок выполнения работ.
Поскольку согласованные в договоре подряда предоставления общества (подрядчика) и института (заказчика) презюмируются как равные (эквивалентные), просрочка подрядчика в выполнении работ порождает необходимость перерасчета итогового платежа заказчика путем уменьшения цены договора на сумму убытков заказчика, возникших вследствие просрочки. Подобное сальдирование происходит в силу встречного характера основных обязательств заказчика и подрядчика.
Действия по сальдированию не являются сделкой, которая может быть оспорена по правилам статьи 61.3 Закона о банкротстве, так как в случае сальдирования отсутствует такой квалифицирующий признак как получение заказчиком какого-либо предпочтения - причитающуюся подрядчику итоговую денежную сумму уменьшает сам подрядчик своим ненадлежащим исполнением основного обязательства, а не заказчик, констатировавший факт сальдирования.
Верховный суд отменил постановления апелляционной и кассационной инстанций и оставил решения суда первой инстанции в силе.
Ссылка на дело: (http://ras.arbitr.ru/Document/Pdf/b298d77c-4b5a-40b6-92bf-4c8deec73c68/ec483acb-935d-41c9-9442-8f86cd76e61f/%D0%9040-151644-2016__20190829.pdf?isAddStamp=True)
Верховный суд в определении от 05.09.2019 г. № 306-ЭС16-3099 (4, 5) установил, что у инвестора не могло возникнуть право собственности на строящийся объект. Необходимым условием признания за участником долевого строительства права собственности на квартиру является завершение строительства и получение должником в установленном порядке разрешения на ввод в эксплуатацию многоквартирного дома, то есть фактическое создание квартиры как индивидуально-определенной вещи, которая может являться объектом гражданского оборота.
Фабула дела:
В рамках дела о банкротстве Корпорации, Граждане (участники долевого строительства) обратились в суд с заявлениями о признании за ними права собственности на доли в праве собственности на незавершенный строительством многоквартирный жилой дом в виде конкретных квартир и об исключении их требований в отношении данных квартир из реестра требований о передаче жилых помещений.
Позиции судов:
Суды трех инстанций удовлетворили заявленные требования. Суды исходили из того, что объекты незавершенного строительства отнесены законом к недвижимому имуществу, возникновение права общей собственности участников строительства связано с выполнением ими договорных обязательств по финансированию строительства и защита данного права не может быть поставлена в зависимость от того, завершено строительство или нет.
Суд округа отклонил за недоказанностью возражения других участников строительства о наличии правопритязаний иных лиц в отношении спорных квартир, а также о наложении границ некоторых жилых помещений в результате разработки проектной документации новым застройщиком.
Позиция ВС РФ:
При отсутствии у должника индивидуально-определенной вещи, которая подлежит передаче кредитору, кредитор не вправе требовать ее отобрания у должника и передачи в соответствии с условиями договора.
Эти разъяснения согласуются со специальными положениями п. 8 ст. 201.11 Закона о банкротстве, согласно которым необходимым условием признания за участником строительства права собственности на квартиру, подлежащую передаче по договору, является завершение строительства и получение должником в установленном порядке разрешения на ввод в эксплуатацию многоквартирного дома, то есть фактическое создание квартиры как индивидуально-определенной вещи, которая может являться объектом гражданского оборота.
В рассматриваемом случае строительство жилого дома не завершено, в натуре квартиры как обротоспособные объекты не существуют. При таких обстоятельствах, право собственности на «доли … в виде квартир» не могло быть признано судами.
Ст. 130 ГК объекты незавершенного строительства отнесены к объектам недвижимого имущества. Вместе с тем основания возникновения (приобретения) права собственности на них, в том числе права общей долевой собственности, определены иными положениями закона – ст. 218 и 244 ГК. Наличие таких оснований граждане, являющиеся покупателями по договору купли-продажи квартиры как будущей вещи, не подтвердили.
Ввиду того, что жилой дом не достроен, при этом ни законом, ни условиями договоров не предусмотрено возникновение общей долевой собственности на незавершенное строительством здание, заявления участников строительства не подлежали удовлетворению.
Верховный суд не согласился с выводами судов и отказал в удовлетворении требований граждан.
Ссылка на документ: http://ras.arbitr.ru/Document/Pdf/51c3d57b-ff11-4f4c-ab77-6f74a8d58c79/8ce63cb9-18bd-4c1e-bac0-3ae5dbdecf0a/%D0%9055-36158-2009__20190905.pdf?isAddStamp=True
Верховный суд в Определении от 23.09.2019 306-ЭС18-6320 установил, что аффилированность участников обеспечительной сделки сама по себе не влияет на разрешение вопроса о действительности (недействительности) поручительств. В условиях аффилированности заимодавца, заемщика и поручителя между собою на данных лиц в деле о банкротстве возлагается обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения обеспечительной сделки.
Фабула дела:
Финансовый управляющий обратился в суд с заявлением о признании недействительной сделкой договора поручительства, заключенного между Банком и Должником в обеспечение исполнения обязательств физического лица.
Должник (Поручитель), его сын и дочь являлись акционерами Банка (общее количество голосующих акций составляло 19,97%).
Позиции судов:
Суд первой инстанции в удовлетворении требования отказал. Суд указал на отсутствие доказательств злоупотребления правом при заключении договора поручительства, отметив, что Должник неоднократно выступал поручителем Физического лица по кредитным договорам.
Суд апелляционной инстанции отменил решение и удовлетворил заявление.
Суд исходил из заинтересованности Банка и Должника, непринятия Банком мер по взысканию задолженности по кредитному договору с физического лица и необоснованного предоставления отсрочки по кредиту. В связи с этим суд указал на отсутствие оснований для отнесения спорной сделки к совершенной в рамках обычной хозяйственной деятельности, а также отметил, что злоупотребление правом выразилось в выводе активов Должника в пользу Банка через механизм поручительства с целью причинения вреда кредиторам. Суд округа согласился с постановлением апелляционного суда.
Позиция ВС РФ:
Судам надлежало определить мотивы предоставления Должником обеспечения за физическим лицом, то есть реальные причины, побудившие Должника принять на себя солидарное кредитное обязательство.
Такими причинами могут быть:
- наличие аффилированности (родственные, корпоративные и иные связи);
- не связанный с аффилированностью собственный экономический интерес Должника в предоставлении кредита Физическом лицу;
- номинальный статус Физического лица в качестве заемщика.
Банк ссылался на доказательства, подтверждающие общий экономический интерес физического лица и Должника (ведение совместного бизнеса).
В условиях аффилированности заимодавца, заемщика и поручителя между собою на данных лиц в деле о банкротстве возлагается обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения обеспечительной сделки.
При недоказанности того, что интересы лиц, между которыми распределен капитал Банка (как самостоятельных субъектов оборота) совпадают, обеспечение со стороны Должника служит своей основной цели - создает для Банка и других его участников дополнительные гарантии исполнения обязательств физического лица.
Сама по себе аффилированность Должника с Банком в данном случае не влияет на разрешение вопроса о действительности (недействительности) поручительства.
Судебные акты отменены, дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Ссылка на документ: http://kad.arbitr.ru/Document/Pdf/6498f7e4-fb96-473b-b662-784db66576eb/cdede228-3729-429c-b9a0-fca7b255fe72/A55-32826-2016_20190923_Opredelenie.pdf?isAddStamp=True
Верховный суд в Определении от 30.09.2019 г. №305-ЭС16-18600 (5-8) установил, что признание недействительным договора аренды здания Должника по мотиву неравноценности само по себе не влечет вывод о наличии у него убытков в период аренды. При этом суды должны учитывать, что стандарт доказывания по искам о взыскании убытков с лиц, имеющих фактическую возможность определять действия юридического лица (ясные и убедительные доказательства), отличается от соответствующего стандарта по спорам о признании недействительными сделок по специальным основаниям законодательства о банкротстве (баланс вероятностей).
Фабула дела:
В период рассмотрения дела о банкротстве между Арендодателем в лице Арбитражного управляющего и Арендатором был заключен ряд договоров аренды помещений.
Один из договоров по настоящему делу был признан недействительным в качестве подозрительной сделки с неравноценным предоставлением.
Полагая, что данные сделки, предоставляющие Арендатору возможность по заниженной цене пользоваться помещениями, заключены по инициативе и под контролем Участников Общества, Истцы-Участники (с долями 10%) обратились в суд к другим Участникам (с долями 20%) Общества с заявлением о возмещении убытков.
Позиции судов:
Суды трёх инстанции удовлетворили заявленные требования.
Было установлено, что в уставном капитале Арендодателя Истцам –Участникам принадлежат доли по 10 %, Ответчикам-Участникам по 20 % каждому, а самому Обществу принадлежит 30 % в уставном капитале. Суды сделали вывод, что совокупный пакет долей нескольких Участников предоставляет контроль над Обществом. При этом вывод об аффилированности названных лиц суды сделали исходя из того, что данные лица являются участниками Должника. Суды также указали, что сторона Ответчиков имеет не только корпоративный контроль, но и контроль в деле о банкротстве в качестве кредиторов.
Позиция ВС РФ:
Выводы судов основаны на предположении, согласно которому признание недействительным договора аренды здания по мотиву неравноценности само по себе влечет вывод о наличии у Должника убытков в период аренды.
Суды не учли, что в рамках настоящего дела имеются вступившие в законную силу судебные акты с противоположными выводами. Суды, делая вывод о причинении убытков от спорной сделки, содержание других судебных актов проигнорировали. В настоящем деле неравноценность сделки сама по себе не свидетельствовала о том, что лица, ее заключившие, обязаны возместить убытки.
Кроме того, стандарт доказывания по искам о взыскании убытков с лиц, имеющих фактическую возможность определять действия юридического лица (ясные и убедительные доказательства), отличается от соответствующего стандарта по спорам о признании недействительными сделок по специальным основаниям законодательства о банкротстве (баланс вероятностей). В связи с изложенным, судам надлежало устанавливать наличие убытков от спорной сделки на общих основаниях.
Судебные акты отменены, дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Ссылка на документ: http://kad.arbitr.ru/Document/Pdf/91622fb3-694c-4f02-9879-3f84509e7602/4f63a1f6-40d9-4c69-a745-dea0ea69b5e9/A40-51687-2012_20190930_Opredelenie.pdf?isAddStamp=True
Важные законопроекты:
В первом чтении государственной думы будет рассмотрен законопроект согласно которому будет определено, что перешедшие к Агентству по страхованию вкладов требования по договорам банковского вклада (депозита) и договорам банковского счета, стороной по которым являются товарищества собственников недвижимости, включаются в состав требований кредиторов третьей очереди.
Ссылка на законопроект:
(https://sozd.duma.gov.ru/bill/632323-7)
В первом чтении государственной думы будет рассмотрен законопроект согласно которому предлагается ускорить существующие процедуры реализации имущества ликвидируемого банка, сделать их существенно менее затратными для кредиторов. Учитывая, что основной частью активов банка являются требования по выданным кредитам, отзыв у банка лицензии влечет стремительное ухудшение качества этих активов, и как следствие существенные затраты на их взыскание. Законопроектом предлагается установить право конкурсного управляющего до проведения первого собрания кредиторов приступить к продаже кредитного портфеля кредитной организации и иного имущества, незамедлительная реализация которого позволит предотвратить убытки банка или его кредиторов.
Ссылка на законопроект:
(https://sozd.duma.gov.ru/bill/735246-7)