12 марта 2015 года Федеральным арбитражным судом Московского округа было принято постановление, которое, очевидно, окажет существенное влияние на применение антимонопольного законодательства к сфере интеллектуальной собственности.

Речь идет о деле № А40-68992/2014 об обжаловании решения ФАС России, в соответствии с которым TEVA PHARMACEUTICAL INDUSTRIES LIMITED (далее – «Компания») была признана нарушившей антимонопольное законодательство путем отказа от заключения договора по поставку лекарственного препарата «Копаксон» (далее – «Препарат»), исключительные права на который принадлежат Компании.

Поводом для возбуждения антимонопольного дела послужило обращение в ФАС России компании «БИОТЭК» (далее – «Заявитель»). В 2010 году между Компанией и Заявителем было заключено рамочное соглашение, предусматривающее заключение между данными лицами индивидуальных договоров в отношении Препарата, в том числе в отношении его купли-продажи, хранения, вторичной упаковки, продвижения, маркетинга, продажи и распространения. В рамках данного рамочного соглашения между Компанией и Заявителем в период с 2010 по 2013 годы заключались соответствующие индивидуальные договоры.

Однако от заключения очередного договора в 2013 Компания уклонилась, обосновав это изменением структуры поставок Препарата.

В качестве обоснования своих действий Компания указывала на то, что она является производителем Препарата и имеет исключительные права на него, что это оригинальный лекарственный препарат, химическая формула которого охраняется в качестве объекта исключительного права, удостоверенного патентом. Действия Компании по отказу (уклонению) от заключения договора являлись действиями по осуществлению исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности. Таким образом, по мнению Компании, действие антимонопольных запретов не распространяются на ее действия.

Однако комиссия ФАС Россия пришла к выводу о наличии в действиях Компании – монополиста на рынке Препарата, необоснованного отказа в заключении договора.

Не согласивших с решением антимонопольного органа Компания обжаловала его в арбитражном суде.

В своем решении[1] суд первой инстанции отметил, что поскольку при реализации лекарственного средства Компанией осуществлялись действия и по осуществлению своих исключительных прав, то Компания в силу статьи 1229 Гражданского кодекса по своему усмотрению вправе разрешать или запрещать другим лицам использовать средства индивидуализации. При таких обстоятельствах суд пришел к выводу что, на рассматриваемые договорные отношения требования антимонопольного законодательства не распространяются в силу части 4 статьи 10 Закона о защите конкуренции и признал решение антимонопольного органа незаконным.

Однако в дальнейшем данное судебное решение было отменено в апелляционной инстанции.

Девятый арбитражный суд в своем постановлении[2] указал, что порядок ввода в оборот на территории Российской Федерации приобретаемого товара, маркированного товарным знаком Компании, не может подменять собой правовое содержание договора, а именно – поставку лекарственных средств. Таким образом в данном случае положения части 4 статьи 10 Закона о защите конкуренции не подлежат применению.

Выводы апелляционного суда были поддержаны и кассационной инстанцией[3].

Особый интерес представляют перечисленные судебные акты в связи с дискуссией по вопросу исключения из Закона о защите конкуренции норм, ограничивающих действие антимонопольного законодательства к сфере интеллектуальной собственности[4].

Напомним, что исключение данных норм являлось одной из наиболее обсуждаемых новелл проекта «четвертого антимонопольного пакета».

Часть бизнес сообщества выступила с резкой критикой подобного изменения антимонопольного законодательства. Приводились доводы о том, что изъятие данной оговорки делает невозможным инновационный путь развития российской экономики, ведет к утрате смысла инвестиций в интеллектуальную деятельность, ущемит права субъектов малого и среднего предпринимательства, приведет к уходу с российского рынка инновационных товаров и технологий.

В свою очередь, ФАС России настаивает, что любой товар является объектом гражданского права, который предназначен для введения в оборот. Результаты интеллектуальной деятельности этим свойством не обладают — они не предназначены для введения в оборот и потому не являются товаром по определению. Вопросы, связанные с реализацией интеллектуальных прав, антимонопольным законодательством не регулируются. Поэтому, по мнению ФАС России, исключение этих норм из антимонопольного закона не снижает защиту правообладателя.

Тем не менее, данные поправки были исключены из проекта «четвертого антимонопольного пакета», в настоящее время готовящегося к рассмотрению во втором чтении Государственной Думой. Однако, ФАС России по-прежнему намерена добиться исключения названных норм из Закона о защите конкуренции, указывая, что проблему создают отдельные правообладатели, которые рассчитывают получить защиту в виде лицензионных договоров.

Рассматриваемые в данном обзоре судебные акты впервые подтвердили позицию ФАС России, согласно которой в случае, если в лицензионном договоре содержатся положения, регламентирующие порядок поставки товара (введение в оборот), то на подобные правоотношения не могут распространятся исключения, содержащиеся в части 4 статьи 10 и части 9 статьи 11 Закона о защите конкуренции.

В связи с этим можно констатировать, что даже в том случае, если нормы, ограничивающие действие антимонопольного законодательства на правоотношения по осуществлению исключительных прав, сохранятся в Законе о защите конкуренции, антимонопольные запреты в любом случае будут распространяться на действия и соглашения о реализации исключительных прав, если такие действия и соглашения приводят или могут привести к недопущению, ограничению или устранению конкуренции.