Пока власти центральных городов России анонсируют снятие ограничений, в судах Москвы появляется первая практика применения административных составов, установленных на уровне региона за нарушение режима повышенной готовности.

Так, 15 июня Мосгорсуд признал законным привлечение нескольких граждан к административной ответственности по ч. 2 ст. 3.18.1 КоАП г. Москвы (невыполнение актов г. Москвы по обеспечению режима повышенной готовности (далее – «РПГ») на территории города, в том числе необеспечение режима самоизоляции).

Судя по материалам дел, эти граждане дали согласие на получение медицинской помощи в амбулаторных условиях (на дому) и обязались находиться в режиме изоляции в течение всего срока лечения от COVID-19 и 14 дней после выздоровления (не посещать работу, учебу, магазины, аптеки, общественные места и массовые скопления людей, не пользоваться общественным транспортом, не контактировать с третьими лицами).

Напомним, что на федеральном уровне существуют собственные «административные» составы за нарушение РПГ (ст. 20.6.1 КоАП РФ) и санитарных правил в условиях угрозы распространения COVID-19 (ч. 2 ст. 6.3 КоАП РФ). Еще в апреле Верховный суд РФ дал нижестоящим судам указание о том, что граждан, не соблюдающих установленные региональными властями (т.е. в т.ч. и Мэром Москвы) требования РПГ, следует привлекать к ответственности по ст. 20.6.1 федерального КоАП (вопрос №17, Обзор №1 по COVID-19 от 21 апреля 2020 года). ВС, однако, не уточнил, к каким случаям тогда применять региональные составы, если они наказывают за те же самые нарушения.

Интересно и то, что санкции федеральных и региональных составов значительно отличаются. Например, в делах, рассмотренных Мосгорсудом:

• при применении регионального состава гражданину может быть назначен штраф в размере 4 000 руб. (по ч. 2 ст. 3.18.1 КоАП г. Москвы);
• при применении федерального состава - любая сумма от 1 000 до 30 000 руб. по усмотрению контролирующего органа и в зависимости от обстоятельств нарушения (ч. 1 ст. 20.6.1 КоАП РФ).

Для обычного гражданина такой разрыв в суммах штрафа следует считать существенным. Для организаций штрафы по федеральным и региональным составам также отличаются. Несогласованность федерального и регионального регулирования, отсутствие у законодателя и ВС четкого понимания, как разграничить федеральные и региональные составы, сейчас фактически приводят к произволу в выборе и применимого состава, и размера штрафа. Применение разных составов к однородным правонарушениям означает неизбежное нарушение принципа равенства перед законом.

К сожалению, суды пока даже не пытаются дать оценку правильности предложенной контролирующими органами квалификации – в отношении как граждан, так и организаций. Так, ранняя (весна 2020 года) практика привлечения к ответственности компаний и ИП за бизнес-нарушения РПГ показывает, что суды практически слепо следуют квалификации контролирующего органа, не пытаясь разобраться, например, в том, что такое санитарные нарушения, влекущие более строгую ответственность (уже набившее оскомину разграничение ст. 6.3 и ст. 20.6.1 КоАП РФ).

Судебные акты, в которых бы всерьез обращалось внимание на данный вопрос, единичны. В этом смысле положительно выделяются московские суды, которые в отличие, например, от петербургских, чаще применяют специальный состав ст. 20.6.1 КоАП РФ, когда установлен исключительно факт продолжения ведения бизнеса вопреки запрету без фиксации каких-либо санитарных нарушений. К сожалению, таких актов немного и преимущественно судебная практика продолжает применять к подобным случаям ч. 2 ст. 6.3 КоАП РФ, которая, как правило, предлагается инспекторами.

Теперь Мосгорсуд продемонстрировал аналогичный подход и по отношению к гражданам: правильность квалификации нарушения не оценивается судом вовсе. Получается, что пресловутый судебный контроль за действиями правоохранительных органов, фиксирующих правонарушения, фактически не работает: последние вольны выбирать удобную им квалификацию и рассчитывают на поддержку суда, которую в итоге и получают.

Дела Мосгорсуда, разрешенные 15 июня, интересны также и по другой причине. Для фиксации правонарушений контролирующие органы начали использовать данные, полученные с помощью электронного мониторинга местоположения гражданина в определенной геолокации с использованием систем городского видеонаблюдения. Ранее КоАП г. Москвы был дополнен правилом о возможности фиксации нарушений РПГ посредством данных технических средств без составления протокола, т.е. аналогично нарушениям ПДД.

В связи с этим закономерно возникает вопрос: как идентифицируется личность при таком способе фиксации нарушения? В одном из решений Мосгорсуд указал, что «ошибочная фиксация правонарушителя… исключена, камера на подъезде ведет круглосуточную видеофиксацию, распознает лица с учётом биометрических данных».

Пандемия уже катализировала ряд процессов по техническому совершенствованию процессуальных действий (что ярко продемонстрировано на примере активно использующихся сейчас онлайн-заседаний). Теперь мы, похоже, становимся свидетелями автоматизации и упрощения ряда процедур привлечения населения к административной ответственности. Если тренд сохранится и прогресс пойдёт по этому руслу, вскоре мы вполне можем прочувствовать все прелести знаменитого романа-антиутопии Дж. Оруэлла. На себе. Персонально.

Материал подготовили для проекта LF Academy «Сфера»  Управляющий юрист Capital Legal Services Игорь Горохов и юрист Любовь Дорошенко. 

Ознакомиться с материалом в первоисточнике можно по этой ссылке.