Обзоры законодательства
Тонкие вопросы инвестиционных льгот
- Услуга: Налоговое право
- Дата: 31.03.2020
Ни для кого не секрет, что регулирование налоговых льгот для инвесторов справедливо и обосновано подвергается критике – юридическая техника несовершенна, а правоприменительная практика редко восполняет существующие пробелы в соответствии с целями инвестиционной деятельности. Однако Постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа по делу ООО «Эльгауголь»[1] позитивно выделяется на фоне ряда дел, разрешенных не в пользу налогоплательщиков – инвесторов[2].
Так, еще с 2015 года ООО «Эльгауголь» (далее – «Общество», «Инвестор») было включено в реестр участников региональных инвестиционных проектов (далее – «РИП») и имело статус участника, что позволяло Инвестору пользоваться налоговыми льготами в виде пониженной ставки по налогу на прибыль.
При этом в начале своей инвестиционной деятельности Общество осуществило покупку иностранной валюты, что со временем привело не только к образованию значительного дохода в виде курсовой разницы, но и к непредвиденным трудностям.
Так, ключевым условием применяемых Инвестором налоговых льгот являлось соотношение доходов, полученных в рамках РИП, с иными доходами: доля доходов от реализации товаров, произведенных РИП, должна составлять не менее 90%.
Претензии налогового органа к ООО «Эльгауголь» же свелись к неправомерному учету Обществом доходов от курсовой разницы в составе доходов от реализации товаров, произведенных в результате реализации РИП. В частности, без учета курсовой разницы доля таких доходов составляет 88%, что лишает Инвестора права на применение налоговых льгот. Данный вывод налогового органа был последовательно поддержан в судах первой и второй инстанции.
Однако суд кассационной инстанции посмотрел на проблему учета курсовой разницы с точки зрения целей и особенностей осуществления инвестиционной деятельности. Так, судом было отмечено, что в соответствии с сутью инвестиционного проекта его участник не только ведет промышленно-производственную деятельность, но и осуществляет инвестиции и капитальные вложения, необходимые для ведения указанной деятельности.
Таким образом, для целей применения льготы значение имеет объективная связь полученных доходов от курсовых разниц с производством товаров в рамках РИП, включая те случаи, когда такие доходы имели место на стадии инвестирования.
Иное понимание регулирования об инвестиционных налоговых льготах, по мнению суда, приведет к невозможности применения льгот на стадии осуществления инвестиций, что не соответствует целям государственной поддержки инвестиций.
Судом также была приведена ссылка на дело ООО «Озон Фарм», где Верховным судом РФ был использован аналогичный правовой подход к условиям применения льготных ставок в особых экономических зонах[3].
В дополнение суд округа отметил, что для решения вопроса о возможности учета курсовой разницы для определения доли дохода с целью применения пониженной налоговой ставки в предмет исследования необходимо включать такие вопросы как: с какой целью и в каком размере приобреталась иностранная валюта, была ли необходимость в её приобретении с целью реализации товаров, произведенных в результате РИП, а также каково целевое использование соответствующей иностранной валюты, в связи с приобретением которой получена облагаемая налогом прибыль и т.д.
Таким образом, дело было направлено на повторное рассмотрение для выяснения вопроса о наличии связи между полученными Обществом внереализационными доходами и осуществлением им реальной экономической (инвестиционной) деятельности при реализации РИП.
Подводя итог отметим, что описанное дело является примером взвешенного и объективного подхода суда к проблемам инвесторов – подобный подход дает надежду на стабилизацию в вопросах регулирования инвестиционной деятельности и идет в прочной связи с экономическим смыслом инвестиций.
Данный обзор подготовлен руководителем налоговой практики Capital Legal Services Анастасией Кузьминой и юристами Екатериной Жаровой, Татьяной Долгоаршинных.
[1] См. Постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа №Ф02-911/2020 от 11 марта 2020 г. по делу № А58-6065/2019.
[2] См., например, Постановление Двадцатого Арбитражного апелляционного суда №20АП-6232/2019 от 22 января 2020 года по делу №А23-1490/2019
[3] См. Определение Верховного суда №306-КГ17-9355 по делу №А55-12793/2016 от 2 ноября 2011 года